Пункт временного размещения пострадавших от наводнения крымчан в детском саду № 3 был открыт сразу после случившейся трагедии.

Эту картину я не забуду никогда. 10-летний мальчик катает на коляске своего маленького братика. «А где мама?» — спрашиваю я. В ответ слышу: «Мама документами занимается, папа дом охраняет и убирает все. У соседей вчера телевизор украли. А мы тут с бабушкой. Родители вечером приезжают».

До следующего укола

10-летний Сережа, 7-летний Толя и 10-месячный Артем живут в детсаду № 3 уже больше двух недель. Бабушке Людмиле Вишневецкой, пенсионерке, инвалиду, конечно, приходится тяжело, но деваться некуда — свои кровиночки.
«Укол сделают от давления — так и хожу…. До следующего укола», — с печалью говорит Людмила Михайловна.
«У нас дом на два хозяина на улице Лагерной, 92, — рассказывает бабушка троих внуков. — В одной половине я жила, а в другой — сын Георгий с невесткой Леной и тремя детками. После наводнения провалился пол, дом в ужасном состоянии, жить там уже невозможно. Первая комиссия признала наш дом годным к проживанию, мол, капремонт нужен, а потом у нас и потолок завалился, вызвали вторую комиссию, а ее специалисты сказали, что мы сами этот потолок обрушили. В общем, сейчас ждем третью комиссию. Надежды на новое жилье с каждым днем становятся все более призрачными».

Нужна «Фрутоняня»

«Встретили нас в пункте хорошо, все дали, ни в чем отказа не было, — делится своими впечатлениями Людмила Михайловна. — Вчера вот кроватку подарили и манеж. Одежды хватает. Конечно, еще нужны подушки, одеяла, постельное белье. А Артему — фруктовое пюре «Фрутоняня». Он только его ест, выпрашиваю у всех. Дадут — радуюсь как ребенок. Но есть и отрицательные моменты: в первые дни кормили очень хорошо, а последние три дня размазню какую-то дают, дети полуголодные, да и взрослые отказываются это есть. Еще женщина тут одна заболела воспалением легких, кашляла очень сильно, отвезли ее в больницу, а из больницы обратно сюда отправили — мол, мест нет».

Внесли в реестр

Семья Шевченко расположилась в пункте в деревянной беседке, оборудовали спальные места, поставили столик, завесили все шторками.
«Нам не привыкать жить в походных условиях, — говорит супруга Светлана. — Пока лето, можно и свежим воздухом подышать, просто не хочется мешать другим пострадавшим. Мы живем тут вместе с мужем Сергеем, дочку отправили в лагерь в Анапу».
Их дом на улице Троицкой, 166 затопило по самую крышу. Сейчас он внесен в реестр домов, не пригодных для дальнейшего проживания. По 10 тысяч Шевченко уже получили, теперь ждут выплаты 150 тысяч рублей.
«Конечно, сразу после наводнения творилась неразбериха, — делится своими впечатлениями Светлана. — Ту же гуманитарную помощь раздавали всем подряд, люди из «девятиэтажек» тащили мешками кто на пятый, кто на девятый этаж. Да они за всю жизнь не съедят того, что набрали! Сейчас же «гуманитарку» дают только адресно, и это правильно! Мою маму тоже затопило, она живет на улице Лермонтова, 13б, на первом этаже. У них там Белоглинский штаб работает. Хорошо все организовано, приходишь с паспортом, они выдают помощь действительно пострадавшим от стихии».
Условиями проживания в ПВР семья Шевченко очень довольна. Хотя о питании сказали то же самое, что и Вишневецкие. Мол, в первые дни кормили хорошо, а сейчас чуть ли не баланду носят, которую невозможно есть.
Уходя из детсада № 3, не могла не подойти снова к Вишневецким. На вопрос о том, как им здесь живется, ребятня говорит, что хорошо. Улыбки на лицах — тому подтверждение. Но радоваться жизни, как дети, взрослые давно отучились, потому что на лицах у всех немой вопрос: «А что дальше?».